Член Координационного совета оппозиции антифашист Алексей Гаскаров останется под арестом по «болотному делу» до конца июня

28-й фигурант «болотного дела» Алексей Гаскаров останется под арестом по «болотному делу» до 28 июня. Члена Координационного совета оппозиции, общественного совета подмосковного города Жуковского, видного деятеля антифашистского движения обвиняют в «руководстве толпой агрессивной молодежи», сломавшей бойцу ОМОНа нос.

Это было заседание Басманного суда, не похожее на все другие суды по «болотному делу». Молодой человек на скамейке не выглядел растерянным, не смотрел с надеждой на судью и не говорил о том, что он ничего не делал или о том, что он не знает, почему оказался в клетке. Все это — скучающего следователя, внимательного к деталям адвоката, судью с выражением деланного интереса на лице, родственников по другую сторону решетки – он однажды уже видел из клетки для подсудимых. В 2010 году Алексея Гаскарова из подмосковного Жуковского сажали в СИЗО после нападения антифашистов на Химкинскую городскую администрацию. Отсидев три месяца в следственном изоляторе, где другие заключенные чуть не убили его заточками, Гаскаров вышел на свободу и даже сумел добиться права на реабилитацию и 50 тысяч рублей за причиненный моральный ущерб. Присужденную компенсацию Минфин ему так до сих пор и не выплатил, а теперь Гаскаров снова попал на скамью подсудимых.

Следователь Алексей Быков так объяснил причины, по которым 27-летний молодой человек снова должен оказаться в СИЗО: он «является лидером лево-радикального движения антифа», планирует акции прямого действия, «ведет скрытный образ жизни», не проживает по месту прописки, меняет место жительства и прибегает к другим способам «конспирации».

Вина Гаскарова в применении насилия сотруднику полиции и участии в массовых беспорядках подтверждается показаниями свидетелей, опознанием, показаниями самого активиста и его фотографиями на площади 6 мая, объявил Быков.

Впервые во всем «болотном деле» ссылались на показания засекреченных свидетелей. В материалах дела они проходили под псевдонимами Иванов и Петров, но в описании их действий на площади 6 мая и точек, с которых они следили за событиями, сторонники Гаскарова узнали оперативников Центра по борьбе с экстремизмом. «Свидетель указывает, что он является полицейским водителем, управляет специальным комплексом и служебной аппаратурой… 6 мая был оператором комплекса «Волна», они находились на Болотной площади… Из автомобиля он не выходил, постоянно находился в кабине на месте водителя», — представила судья Скуридина анонимного свидетеля собравшимся в зале заседаний.

Из показаний следовало, что 6 мая на Болотной площади Гаскаров оттащил ОМОНовца Ибатуллина от другого активиста, которого пытались задержать полицейские. После этого неизвестные прыгнули на Ибатуллина сзади, повалили на землю и сломали ему нос. Гаскаров в этом не участвовал, но, согласно показаниям двух засекреченных свидетелей, в другом эпизоде активно «руководил толпой агрессивной молодежи» в спортивной одежде и кофтах с капюшонами. В справках, приложенных обвинением к материалам дела, много говорилось об общественной жизни молодого человека: он принадлежит к движению антифа, чья «деятельность в последнее время направлена на дестабилизацию общественно-политической обстановки в Российской Федерации»; был причастен к событиям в городе Химки, когда «администрацию закидали камнями, бутылками».

Кроме того Гаскаров «вошел в Координационный совет оппозиции и неоднократно участвовал в его заседаниях», входит в оппозиционный общественный совет своего родного города Жуковского и, возможно, является соучредителем кафе «Хоббит», поскольку ведет там прием граждан. Все это как будто ставилось Гаскарову в вину. Люди в группе поддержки растерянно смеялись над такой нелепостью. Активист сидел на скамейке в клетке и тоже усмехался. Часть из этих примеров общественной деятельности Гаскарова – например, активное участие в жизни Жуковского — адвокат Светлана Сидоркина перечисляла в начале заседания в качестве достижений подсудимого, характеризующих его как неопасного для общества человека. Двоякость трактовок, относительность данных характеристик достигла своего пика, когда судья обратилась к следователю:

— Характеризуется как открытый или как скрытный человек? Тут так отксерокопировано, что я не могу первую букву разобрать, — сказала Скуридина, насмешив собравшихся.

— Скрытный, ваша честь, — ответил Быков.

В еще одном документе, приложенном следствием, говорилось, что Гаскаров «характеризуется как экстремист». Это тоже рассмешило присутствующих на заседании.

Судья скороговоркой зачитала протокол допроса активиста. Из него следовало, что он действительно оттащил одного из граждан от ОМОНовца. Свой поступок Гаскаров объяснил тем, что действия сотрудника правоохранительных органов показались ему «угрожающими безопасности человека».

«Задержанию и избиению подвергали людей, которые не выражали никакой агрессии: женщин, малолетних подростков. В очередной раз, когда ОМОНовцы попытались кого-то задержать, он (Гаскаров) не выдержал, подбежал к ним с попыткой их образумить. Однако на вопрос «Что вы творите?» он получил удар дубинкой по лицу, затем его повалили и стали избивать ногами, — зачитывала судья показания Гаскарова. — При этом ОМОНовец целенаправленно пытался ударить его по лицу, он пытался закрывать голову, но в какой-то момент пропустил сильнейший удар. Сотрудники ОМОН не пытались его задержать. Увидев его состояние, его просто бросили лежать на площади».

После этого допросили коллегу Гаскарова по работе в консалтинговой фирме. Ведущий юрист Вячеслав Трофимов рассказал, что их компания сильно пострадает, если лишится опытного сотрудника – он ведет сейчас много важных проектов, которые нужно закончить. Вместе с тем Трофимов упомянул, что в должностные обязанности Гаскарова входят поездки по ближнему зарубежью. Судья Скуридина уточнила, о каких странах идет речь, а получив ответ, лишь поджала губы – так, как будто решение об аресте стало неминуемым.

Наконец, слово предоставили самому Гаскарову.

«Я считаю, что необходимо учесть тот факт, что ранее, в 2010 году меня уже пытались привлечь к уголовной ответственности по факту нападения на Химкинскую администрацию. Было все ровно то же самое: в материалах дела было огромное количество справок от центра «Э» о том, что я опасный левый радикал, экстремист, что я кем-то руковожу, что у меня какое-то свое подполье есть. Точно также на основании этих справок меня заключали под стражу, и спустя два-три месяца разбирательства следствие было вынуждено меня выпустить», — рассказал активист. Судья слушала, не поднимая на него глаз.

Свой опыт преследования после нападения на Химкинскую администрацию Гаскаров упомянул, и опровергая аргументы следствия о его возможностях скрыться или оказать давление на свидетелей. «Я считаю, что в данной ситуации, у меня есть прямые аргументы, которые говорят о том, что я этого сделать не могу. Потому что у меня уже есть такой опыт», — сказал он.

Гаскаров обратился к событиям 6 мая и своему участию в акции протеста. Он признал, что оттаскивал ОМОНовца от задержанного, но подчеркнул, что лишь пытался «вразумить» сотрудника полиции, а никак не участвовал в массовых беспорядках и не применял к нему насилие. Подумав, активист заключил: «Государство один раз уже совершило ошибку».

«Спасибо. Скажите, хронические заболевания есть у вас?» — дежурно поинтересовалась судья в ответ. Хронических заболеваний не было.

Адвокат Сидоркина, собравшая множество положительных справок и характеристик на Гаскарова меньше чем за сутки, в своем заключительном слове обратила внимание суда на то, что никаких оснований засекречивать свидетелей у следствия не было. Делать это можно лишь в случаях, когда свидетелям угрожает опасность, а здесь ее нет, отметила защитник. Перечислив аргументы против ареста, Сидоркина попросила дать Гаскарову любую меру пресечения, не связанную с лишением свободы — например, отпустить активиста под подписку о невыезде или под поручительство, которое представили правозащитник Лев Пономарев, лично, и депутат Госдумы Дмитрий Гудков, письменно.

После перерыва судья объявила, что Алексей Гаскаров снова отправится в СИЗО. На этот раз антифашист помещен под стражу на два месяца, до 28 июня. Гаскаров, перед тем, как его вывели приставы, успел пошутить, что власть все делает для того, чтобы на акцию 6 мая вышло как можно больше людей и призвал всех выходить на митинг.