Блогиобщество

Сами виноваты

Одного из потерпевших по делу о пытках в отделе полиции «Дальний» попытались превратить в обвиняемого. 25-летнего жителя Казани (многие пострадавшие от унизительных экзекуций в скандальном отделе до сих пор сохраняют инкогнито) в среду утром привезли в другой отдел полиции, «Япеева», и требовали признаться в краже, угрожая отправить в камеру. Как только на пороге отдела показалась адвокат, полицейские задержанного отпустили и стали ссориться между собой, кто будет выписывать ему повестку на следующий допрос: оказалось, материалов на предполагаемого участника кражи ни у кого из сотрудников отдела нет.

Представители потерпевшего, у которого в скором времени начнется суд, уверены: это была осознанная провокация, полицейские надеялись так дискредитировать пострадавшего от пыток. Мол, не просто так, наверное, он в «Дальнем»-то в свое время оказался, раз теперь попался на краже. Ну а то, что перестарались полицейские, допрашивая злодея с пристрастием, — так это бывает.

Схема по дискредитации потерпевших не нова, и именно в случае с делами о пытках в полиции ее используют активнее всего.

В Забайкальском крае сейчас заканчивается расследование дела об истязании подростков в отделе полиции «Могочинский»: из молодых людей от 14 до 19 выбивали показания о кражах, которых они не совершали. Сейчас один из потерпевших стал фигурантом настоящего уголовного дела, но еще до этого руководство забайкальской полиции через пресс-службу поспешило сообщить о его криминальных наклонностях. Малолетним преступником был объявлен и другой пострадавший — правда, против него у полиции нет и не было никаких материалов и после окончания расследования он собирается подать к краевому МВД иск о защите чести и достоинства.

Да вспомнить хотя бы, как начиналась история все с тем же отделом «Дальний». После того как появилась информация о смерти Сергея Назарова и о том, что его, предположительно, пытали с использованием пресловутой бутылки от шампанского, казанское МВД поспешило распространить данные о том, что 52-летний задержанный был шесть раз судим, да и на этот раз задержали его не просто так, а по подозрению в краже мобильного телефона. Или, например, случай в Самаре, когда сотрудница полиции пристегнула наручниками к лошадиному стремени задержанного Георгия Кутузова. Лошадь понесла и затоптала Кутузова, он полученных травм он умер, а самарские полицейские и в СМИ, и в суде потом не раз подчеркивали, что Кутузов в тот день был пьян и оскорблял прохожих и сотрудников полиции — то есть был задержан «за дело».

Все эти усилия по «разоблачению» потерпевших предпринимаются недаром: полицейское руководство разных уровней, сообщая о том, что запытанный был задержан «не просто так», что он являлся или является преступником, осознанно манипулирует общественным мнением.

Ведь все мы, будучи сторонними наблюдателями, так любим делить все на черное и белое: если полицейский пытает людей — значит, он злобный садист, который только за этим и приходил на службу. Если кто-то от действий такого сотрудника пострадал — то он обязательно должен быть хорошим, приличным человеком, задержанным по ошибке или по сфабрикованному делу.

Любое отступление от этих черно-белых установок рождает произносимое с глубокомысленным видом: «Ну, значит, не все так просто в этой истории...» Неприятному типу или уголовнику сочувствовать труднее, чем мальчику из хорошей семьи. К тому же работает другая защитная установка: «С нами-то такого не случится». Моих детей полицейские не будут привозить в отдел и пытать током, требуя признаться в восьми кражах, думает обыватель, речь ведь идет о каких-то малолетних преступниках. И за такими рассуждениями как-то стирается очевидное: будь он хоть шесть раз уголовник, бутылка от шампанского или подключенные к гениталиям оголенные провода не могут и не должны использоваться при допросе. И жестокие пытки не перестают ими быть, если даже изначально человек был задержан «за дело».

Впрочем, перечисленные выше примеры, как бы ни были отвратительны своими «разоблачениями», не отменяют самого расследования пыток и превышения полномочий. И в Казани, и в Могоче, и в Самаре дела на полицейских возбуждены, подозреваемым предъявлены обвинения, некоторые из них даже под арестом. Но бывает и так, что дело на потерпевшего заводят не вместе, а вместо дела на его обидчика. Так было с московским студентом Севой Остаповым, которого в апреле 2008 года вместе с шестью друзьями-неформалами задержали у станции метро «Сокольники».

Задержанных (трое из них были несовершеннолетними) били, швыряли о стену, пытали электрошокером, об голову одного из подростков сотрудники полиции сломали табурет. В итоге в феврале 2010 года обвинительный приговор услышал 20-летний студент Остапов: за сопротивление полиции при задержании ему дали год лишения свободы условно.

Тех, кто избивал Остапова и его друзей, за пять лет найти не смогли: камеры наблюдения в ОВД «Сокольники» 4 апреля 2008 года почему-то не работали, а опознать садистов в форме на их рабочих местах — что может быть проще такого следственного эксперимента — потерпевшим подросткам не разрешили.

С тех пор, надо признать, ситуация все-таки изменилась: совсем уж вопиющие истории вроде того же «Дальнего» понемногу формируют практику расследования дел против полицейских-садистов. Но вот отучить их руководство защищаться уголовными делами против потерпевших оказалось сложнее. Неистребимым «сам виноват» полицейские начальники продолжают объяснять и себе, и обществу, казалось бы, необъяснимую и ничем не оправданную жестокость своих подчиненных.

  • Livejournal
  •  19 отзывов
  • Написать отзыв
РАНЕЕ:

ПРИЛОЖЕНИЯ


4 топовых смартфона: сравним плюсы и минусы


Москва в лесах


На что смотреть в мае


Я просто хотел найти свой Лондон


Как сэкономить с помощью смартфона $1000


Подумайте несколько раз, прежде чем ехать на Бали


Жизнь в России - ненависть, зависть и злоба


Чую, все закончится Крымом или Абхазией

вентиляторы среднего давления, вентиляторы среднего давления красноярск. | многоуровневые натяжные потолки иркутск, РІРєСѓСЃ. Яндекс.Метрика