Без оттенков серого

Екатерина Винокурова

18 июня 2012, 16:42

Чуть больше недели назад я ходила на первое свое мероприятие в качестве корреспондента в кремлевском пуле с президентом Владимиром Путиным. И услышанное там до сих пор не дает мне покоя. Я говорю о единых учебниках истории, которые должны не допускать двойных трактовок событий и воспитывать школьников в духе принадлежности к единому народу и так далее.

Вы знаете, а я не против увидеть такой учебник на самом деле. Только пусть все вещи будут названы там своими именами. Например, ГУЛАГ был ГУЛАГом? Советский Союз был репрессивным авторитарным государством, в котором подавлялось само человеческое достоинство или не был? Если был, то можно ли говорить о его крушении как о геополитической катастрофе или стоит это крушение благословлять?

И для начала всем тем, кто хлопал в ответ на предложение создать «однозначные» учебники, я предлагаю дать однозначную оценку некоторым событиям из моего личного учебника истории, к примеру.

1992 год. Мои родители выехали в командировку на территорию ФРГ (стена еще только-только рухнула, и само слово «ФРГ» звучит как-то по-павлиньи диковинно и вкусно) и взяли меня с собой. Все. Что я помню — это безумно красивый и чужой мир, где почему-то столы ломятся от еды, тебе всегда подкладывают добавки яблочного пирога, мороженое не просто брикет, а красивое и с вишенками, в магазинах продают сказочные лакомства — розово-белый мармелад. Киндер-сюрпризы с неземной красоты фигурками внутри, а на полках стоят безумно красивые куклы в красивых одеждах. А еще там было самое вкусное лакомство — как выяснилось, немецкие дети едят его на завтрак. Йогурты. Не наш «кефир фруктовый» в картонной упаковке, а тысячи пластиковых баночек со вкусами киви и манго. Мама говорит, что в последний свой день в Германии я растрогала немцев до слез получше самой крутой антисоветской пропаганды. Я торжественно съела очередную пластиковую баночку с изображением манго на упаковке и сказала: «Это был мой последний йогурт в жизни».

Я возвращалась в страну, которая десятилетиями подменяла счастливое красочное детство мифическими чугуном и сталью.

Теперь скажите мне, сторонники единой истории: считать ли развал такой страны катастрофой?

Год 2009. Мы с мамой едем на новогодние каникулы в Италию. Я влюбляюсь в Рим, разглядываю Колизей, но для меня эта поездка не первая и не последняя, я уже несколько лет зарабатываю на пару поездок в Европу в год. А мама ходит совсем другая и объясняет, что когда она была в моем возрасте, то была уверена, что никакого Колизея в жизни не увидит и что даже заграничные журналы читать было нельзя, не говоря уже о мечтах увидеть вживую Сикстинскую капеллу.

Теперь скажите мне, сторонники единой истории: в Советском Союзе имело место быть массовое нарушение прав человека? И можно ли называть великой страну, которая насильно удерживает собственных граждан? Да или нет?

Год 2012. Февраль. Я работаю на митинге сторонников Путина и выполняю сложное, как оказалось, редакционное задание: найти 5 добровольных участников митинга, которые адекватно объяснят, почему они голосуют за Путина.

— Я голосую за Путина за то, что он поднял страну с колен.

— В чем это конкретно выражается?

— Наших туристов стали уважать в мире, вот Советский Союз тоже уважали.

Уважаемые единые историки, Третий рейх тоже уважали, но в Германии есть понимание, что даже обсуждать это недопустимо. Вы готовы дать такую же однозначную оценку Советскому Союзу? Только без всяких экивоков на «старшее поколение, которое». Знаете, старшее поколение немцев верило Гитлеру и Гиммлеру. Но немецкие учебники истории написаны без оглядки на это и без попыток пощадить чувства ветеранов.

Рубеж 2012-го и 2013-го. По пути в Париж я останавливаюсь на несколько дней в Берлине. Мой отель расположен ровно на том месте, где была стена. Напротив издательство Axel Springer. Западная пресса, которая могла сбросить Никсона, и советская, перепечатывавшая унылую муть со съезда КПСС и имевшая дело с официальной цензурой.

Дорогие единые историки! Советские СМИ были рупором тотальной пропаганды в руках репрессивного государства?

Впрочем, идея единых учебников истории мне и правда нравится. Ведь стоит дать однозначную оценку, и мир изменится.

Если мы официально признаем СССР репрессивным авторитарным государством, деятельность которого достойна общественного осуждения, и наконец уберут мумию Ленина с Красной площади, неприличными станут дискуссии о Сталинграде. Прижмут хвост бывшие партработники, и факт службы в КГБ перестанет быть почетной страницей в биографии. Да и высказывания о какой-то геополитической катастрофе, которой якобы был развал СССР, прекратятся — неприлично же жалеть о проигрыше Третьего рейха.

Если же наши авторы будущих исторических учебников сделают противоположный выбор — что ж, мне от этого тоже станет только лучше. Потому что я буду знать, что живу в государстве, оправдывающем массовые репрессии, цензуру, выездные визы, тотальную пропаганду и нарушения прав человека. И не будет никаких «умеренно лояльных» или «неумеренно нелояльных» и оттенков серого. И наступит наконец хоть какая-то определенность.